На главную | Поиск
Вы находитесь в Хранилище файлов Белорусской цифровой библиотеки

Сергей Лукьяненко. Восточная баллада о доблестном менте

Дошло до меня, терпеливый читатель, хоть и не сразу, что не слыхал ты еще об отважном менте Акбардине и том, как он добыл несметные сокровища. А история эта, достойная записи шилом на спине неверного, давно тревожила мою душу. Однажды, темной ночью, когда благонадежные граждане халифата принесли хвалу эмиру и опустились почивать со своими женами, доблестный мент Акбардин обходил светлые улицы, не пренебрегая однако и темными. Был он хорош собой -- крепок, кривоног и глаз его правый был зорок. Заглянув за лавку Буут-аль Назара, достославного торговца заморскими притираниями, отважный Акбардин почувствовал чье-то мерзкое дыхание. Свершив свое дело -- ибо долго бродил он по светлым улицам, не пренебрегая и темными, Акбардин пошел на запах. И открылось мне, что увидел он грязного панка, спавшего в картонной коробке из-под заморских притираний. Был это панк из панков, с мерзким лицом, ужасной фигурой и велосипедным звонком в правом ухе. А запах его устрашил бы и более отважного, чем Акбардин, не страдай он в тот день от насморка. -- Вставай, грязный панк, неугодный эмиру! -- воскликнул Акбардин.-- Ибо я, мент от рождения, Акбардин сын Аладдина, отведу тебя в позорное узилище. Грязный панк проснулся и закричал: -- Кто ты, смеющий посягать на мой сон? Ибо я ужасен, проснувшись с похмелья! Но Акбардин достал свою дубинку, и панк, упав на колени, взмолился: -- О, не бей меня холодной резиной, Акбардин сын Аладдина! Я не просто панк, я панк из панков! Я открою тебе великие тайны и приведу к несметным сокровищам! Только не бей меня по почкам, а также по тем местам, которые подсказывает тебе богатая фантазия! -- Что ты можешь мне дать, грязнейший из грязнейших? -- поразился Акбардин.-- Крепка моя хижина, и каждый день я имею хлеб с молоком, а по пятницам -- да святится имя эмира! -- большую рыбу в маленькой железной баночке. -- О, я дам тебя могущество самого эмира! -- воскликнул панк.-- И знай же, что я бы и сам получил его -- но мне в лом. У тебя будет столько жен, сколько дозволено, и столько наложниц, сколько захочешь, и столько вкусной рыбы, залитой соусом из помидоров, что она не полезет в твои уста! -- Говори же, если есть тебе, что сказать,-- повелел Акбардин. И грязный панк -- да забудется всеми его имя: Киндерсюрпризбек, рассказал: -- Знай же, мудрейший из ментов и ментовейший из мудрейших, что происхожу я из славного рода Киндерсюрпризбеков, да не оскудеет он. И был я славным ребенком и добрым юношей, пока судьба не покарала меня за многочисленные грехи. И решив, что все мне дозволено, отправился я в путешествие. И шел долго, ибо был пьян. И дошел. И... -- И?..-- воскликнул Акбардин. -- И! -- развел руками грязнейший из панков. -- Так что же мы ждем? -- удивился Акбардин.-- Мой мотоцикл быстр, а дубинка резинова! Устрашим же сами себя! И они вскочили на мотоцикл мента, причем Акбардин сел впереди, а презреннейший из панков, да забудется всеми его имя -- Киндерсюрпризбек, сзади. И набегающий воздух обдувал Акбардина, и дыхание его было легко. А протертые шины скрипели на поворотах, и скрип тот был ужасен. И надо сказать, о читатель, что в дни те съехались в достославный халифат многочисленные эмиры и короли. Обсуждали они великие дела -- как менять медь на серебро, и как пятью хлебами накормить всех желающих. А также съехалась многочисленная челядь, и челядь челяди, и прихлебатели, и подпеватели -- среди коих и был ваш покорный слуга. И многие менты великого халифата охраняли покой их. Увидев же друга своего, Акбардина, которого ценили за веселый нрав и честность при игре в кумалак, решили они: неладно. И решив так, вскочили они на свои мотоциклы, а у кого не было своих -- на чужие, и понеслись за Акбардином. Столько песчинок не лежит на дороге, сколько ментов мчалось за отважным Акбардином. Ибо напряженной была обстановка в халифате. И увидев их разбегались презренные панки, и забирались в ксивники хиппи, и рокеры притворялись собственными мотоциклами. И к исходу третьего дня, когда почувствовал усталость даже отважнейший из ментов, приехали Акбардин и Киндерсюрпризбек к темной пещере. А товарищи Акбардина отстали, ибо были не столь проворны, как отважны. -- О мент из ментов! -- вскричал позорный панк.-- Вот она, пещера мудрости! И зачерпнешь ты ее там столько, что сам халиф со слезами обнимет тебя -- и назначит визирем. А я теперь уйду -- ибо мне в лом. -- Подожди, вонючейший из моих седоков! -- воскликнул Акбардин.-- Открой -- кто хранит мудрость, ибо не бывает сокровищ без охраны! И затрясся панк, обливаясь потом, и ответил: -- Никто ее не хранит, то-то меня и пугает. -- Пойдем же,-- велел мент Акбардин.-- Направлю я тебя вперед, дабы пожертвовать малоценным организмом в случае опасности. И Киндерсюрпризбек поплелся вперед, ибо никто еще не смел перечить Акбардину -- да запомнится его имя! А пещера была темна, как совесть грешника, и длинна, как прегрешения усовестившегося. Трижды споткнулся Киндерсюрпризбек, прежде чем дошли они до цели. -- Вот! -- воскликнул презренный панк.-- Вот он, источник мудрости, бьет ключом из алмазной чаши! Пей же, отважный мент, и отпусти меня спать, ибо я устал. -- О нет, хитрейший из хитрых,-- засмеялся Акбардин.-- Выпей вначале сам, ибо мог ты замыслить худое против меня. И панк выпил из источника, ибо Акбардин был силен, а его дубинка резинова. Даже мне, о терпеливейше читатели, не доводилось видеть подобного. Опали с грязного панка коросты и лохмотья, стал он чист челом и прекрасен дыханием. Посмотрел ласково на Акбардина и сказал: -- Пей же, мой добрый друг. Станешь ты так же прекрасен как я, и мудр как халиф. Покачал головой Акбардин, и сказал: -- О нет, прекраснейший из панков. Запрещено мне пить на службе, и чту я этот закон. Лучше зачерпну я побольше мудрости, а дома, после дежурства, вкушу ее с подобающей закуской. -- Интересное решение,-- заметил Киндерсюрпризбек, просветлел обликом и ушел в астрал. А товарищи Акбардина, ждавшие приятеля у входа, не успели даже слезть с мотоциклов, когда увидели его светлый лик. Шел Акбардин твердым шагом, и в руках его был бурдюк с драгоценной влагой. -- Вещественные доказательства,-- сказал он друзьям, и сев на мотоцикл, умчался, и никто не решился его переспрашивать, ибо дубинка его была резинова. Дома же, съев положенное и покурив запретное, сказал пресветлый Акбардин жене: -- Завтра же будем любимцами халифа! И налил себе Акбардин из бурдюка, и выпил...

xxx

Прошло три дня и три ночи с тех пор. И вот, обходя светлые улицы (но не пренебрегая и темными!) увидел ментовейший из ментов, да помнится его имя -- Акбардин! грязного панка. -- Что делаешь ты в этой грязи, светлейший из панков? -- поразился Акбардин. -- А что делаешь ты с этой дубинкой, мудрейший из ментов? -- съехидничал Киндерсюрпризбек. Смутился Акбардин, что бывало с ним редко, и ответил: -- Открылось мне, что хоть и стал я умнее визиря, но остался ментом. И не услышит моих слов халиф. Вот и обхожу я по прежнему улицы... -- А...-- протянул Киндерсюрпризбек.-- Доумничался? И тогда огорченный Акбардин схватил его за шиворот, и отвел в позорное узилище. Так и должно быть в нашем славном халифате, который так любят заморские короли, ибо западло каждому панку смеяться над ментами. Но все же в пути Акбардин и Киндерсюрпризбек беседовали о вечном. И беседа их была возвышена как лавка Буут-аль Назара, и длинна, как ментовская дубинка. ...И такова мораль этой истории -- даже вкусив от мудрости не равняйся с халифом. Не положено.

Last-modified: Sun, 11 Aug 1996 16:40:58 GMT
World LibraryРеклама в библиотекеБиблиотека не предназначена для детей! Проект Либмонстра, партнеры БЦБ - Украинская цифровая библиотека и Либмонстр Россия https://database.library.by