Рецензии Фрилансера: Виктор Пелевин

На главную | Поиск
Вы находитесь в Хранилище файлов Белорусской цифровой библиотеки

Виктор Пелевин. Чапаев и Пустота [8.5]

Виктор Пелевин. Чапаев и Пустота. - 1998, Москва,
Вагриус.

"Глядя на лошадиные морды и лица людей, на безбрежный живой поток,
поднятый моей волей и мчащийся в никуда по багровой закатной степи, я часто
думаю: где Я в этом потоке?"

Чингиз Хан

Пелевин уже давно был известным писателем. Его "Принц Госплана" ходил
по компьтерам в виде файлов, а по рукам - в виде распечаток. Однако
серьезным его не считали. Потом были "Жизнь насекомых", "Омон Ра", и "Желтая
стрела". Отмахнуться от того факта, что в России буквально из ниоткуда
появился писатель почти гениальный, стало трудно. Еще более трудно стало
избавиться от приставки "почти". Именно по этой причине его сборник
рассказов "Синий фонарь" в 1994 году получил лишь "МАЛОГО Букера". А потом в
какой-то, одному Богу известный миг, и слово "гениальный" сменилось термином
"модный". Эти превращения писателя в общественном сознании мне лично
непонятны. Гений - он гений и есть. Для кого далекий, а для кого и простой.
В своих произведениях Пелевин реализуется полностью, раскрываясь глубинами
философской мысли и широтами горизонтов подсознания, если вы это хотите
услышать.
Если же нет, то все гораздо проще.
Пелевин - всегда неожиданность. Терпкая и своеобразная проза делает его
неповторимым. Пусть даже часто это достигается смешением стилей. Пусть.
Декаданс, сюрреализм, даже постмодернизм, (как бы это слово ни было нам всем
близко и знакомо), являются строительным материалом для его невероятных
конструкций. Их фундамент - наше собственное мировоззрение.
К хорошему быстро привыкаешь. Поэтому о романе "Чапаев и Пустота" с
чистой совестью можно сказать: "Читали и лучше". Что никоим образом не
принижает его достоинств. Мимо дикой по определению истории о Василии
Ивановиче Чапаеве, комиссаре и поэте Петре Пустоте и демиурге Григории
Котовском пройти способен только человек слепой, глухой и равнодушный к
фейрверкам к детству. Роман - это груда сокровищ, в которую руки запускаются
по локоть, а попытки окружающих оторвать вас от чтения встречаются утробным
звериным рыком. Человек изредка поднимает голову для того только, чтобы
окинуть окрестности горящим сквозь психоделический туман взглядом и дико
захохотать. Или процитировать вырванный с мясом и еще полностью боеготовый
кусок повествования. Или для другой странности. В этом трансцендентное
воздействие романа. Написанному верить.
Роман бесподобен, с какой бы страницы вы не начали чтение. Одни лишь
диалоги способны стать предметом (по)читательского культа. Именно поэтому
проза Пелевина предназначена для постоянного читателя. В ней содержится и яд
и противоядие. Его книги - это курс лечения, терапия сознания. Это четыре
стихии, собранные вместе, концентрированная энергия, не дающая расслабиться
ни на миг.
Исторические регалии. Декадансинг. Бедлам. События романа затрагивают
революцию и реальность, людей и любовь, события и судьбу, провидение и
пустоту. В действующих лицах недостатка нет: японские самураи в палате
сумасшедшего дома, новые русские, обсуждающие полномочия "внутреннего
ОМОНа", Шварценеггер и Просто Мария, барон Юнгерн, пулеметчица Анна,
революционеры, наркоманы, гуру, психиатры, боги, злодеи - механика сюжета
изощренна и причудлива. И механизм запускается в тот момент, когда вы
читаете первые строки: "Тверской бульвар был почти таким же, как и два года
назад, когда я последний раз его видел - опять был февраль, сугробы и мгла,
странным образом проникавшая в дневной свет". Готовьтесь, кажется, этот
механизм - часовая бомба.

Линки

Виктор Пелевин
Чапаев и Пустота
Принц Госплана
Last-modified: Sun, 11 Apr 1999 05:09:57 GMT

Проект Либмонстра, партнеры БЦБ - Украинская цифровая библиотека и Либмонстр Россия

https://database.library.by