На главную | Поиск
Вы находитесь в Хранилище файлов Белорусской цифровой библиотеки

Владимир Набоков. Крым

Назло неистовым тревогам ты, дикий и душистый край, как роза, данная мне Богом, во храме памяти сверкай. Тебя покинул я во мраке: качаясь, огненные знаки в туманном небе спор вели над гулом берегов коварных. Кругом на столбиках янтарных стояли в бухте корабли. В краю неласковом скучая, все помню: плавные поля, пучки густые молочая, вкус теплых ягод кизиля. Я любовался мотыльками степными -- с красными глазками на темных крылышках... Текла от тени к тени золотистой, подобна музыке волнистой, неизъяснимая Яйла! О тиховейные долины, полдневный трепет над травой и холм -- залет перепелиный... О странный отблеск меловой расщелин древних, где у края цветут пионы, обагряя чертополоха чешую, и лиловеет орхидея... О рощи буковые, где я подслушал, Пан, свирель твою! Воображаю грань крутую и прихотливую Яйлы и там -- таинственную тую, а у подножия скалы -- сосновый лес... С вершины острой так ясно виден берег пестрый -- хоть наклонись да подбери. Там я не раз, весною дальней, встречал, как счастье, луч начальный и ветер сладостный зари... Там, ночью звездной, я порою о крыльях грезил... Вдалеке, меж гулким морем и горою, огни в знакомом городке, как горсть алмазных ожерелий, небрежно брошенных, горели сквозь дымку зыбкую, и шум далеких волн и шорох бора мне посылали без разбора за роем рой нестройных дум! Любил я странствовать по Крыму... Бахчисарая тополя встают навстречу пилигриму, слегка верхами шевеля. В кофейне маленькой, туманной эстампы английские странно со стен засаленных глядят. Лет полтораста им и боле: бои былые -- тучи, поле и куртки красные солдат. И посетил я по дороге чертог увядший. Лунный луч белел на каменном пороге. В сенях воздушных капал ключ очарованья, ключ, печали, и сказки вечные журчали в ночной прозрачной тишине, и звезды сыпались над садом. Вдруг Пушкин встал со мною рядом и ясно улыбнулся мне... О греза, где мы не бродили! Дни чередились, как стихи... Баюкал ветер, а будили, в цветущих селах, петухи. Я видел мертвый город: ямы былых темниц, глухие храмы, безмолвный холм Чуфуткалэ... Небес я видел блеск блаженный, кремнистый путь, и скит смиренный, и кельи древние в скале. На перевале отдаленном, приют старик полуслепой мне предложил с поклоном сонным. Я утомлен был... Над тропой сгущались душные потемки. В плечо мне врезался котомки линючий, узкий ремешок. К тому ж, над лысиною горной, повисла туча, словно черный разбухший, бархатный мешок. И тучу, полную жемчужин, проткнула с хохотом гроза, и был уютен малый ужин в татарской хижине: буза, черешни, пресный сыр овечий. Темнело. Тающие свечи на круглом низеньком столе, покрытом пестрой скатереткой, мерцали ласково и кротко в пахучей, теплой полумгле. И синим утром я обратно спустился к морю по пятам своей же тени. Неопрятно цвели на кручах, тут и там, деревья тусклые Иуды. На камнях млели изумруды дремотных ящериц. Тропа вилась меж садиков веселых. Пел ручеек. На частоколах белели козьи черепа. О заколдованный, о дальний воспоминаний уголок! Внизу, над морем, цвет миндальный, как нежно-розовый дымок, и за поляною поляна, и кедры мощные Ливана -- аллей пленительная мгла (любовь любви моей туманной!), и кипарис благоуханный, и восковая мушмула... Меня те рощи позабыли... В душе остался мне от них лишь тонкий слой цветочной пыли... К закату листья дум моих при первом ветре обратятся, но если Богом мне простятся мечты ночей, ошибки дня и буду я в раю небесном, он чем-то издавна известным повеет, верно, на меня! <Лондон, 1921>

Last-modified: Wed, 23 Jun 1999 04:16:19 GMT
World LibraryРеклама в библиотекеБиблиотека не предназначена для детей! Проект Либмонстра, партнеры БЦБ - Украинская цифровая библиотека и Либмонстр Россия https://database.library.by